3 мая – 710 лет со дня рождения Сергия Радонежского (в миру Варфоломея), святого, преподобного, величайшего сподвижника земли русской, основателя Троицко-Сергиевой лавры.
Впрочем, точная дата его рождения неизвестна. Предположительно он родился 3 мая 1314 года недалеко от Ростова Великого в селе Варница в семье благочестивых родителей Кирилла и Марии. С самого детства Варфоломей был открыт сердцем, каждому готов был прийти на помощь. Всю жизнь он не любил многословия, одевался просто, а если встречал нищих, то подавал им не только на еду, но и мог отдать им свою последнюю рубаху. И всё это делал он с чистым сердцем, не гордясь.
Преподобный Сергий Радонежский не просто величайший православный святой. Он — идейный вдохновитель объединительной и национально-освободительной политики великого князя Дмитрия Донского. Благословил его и его войско на победу в Куликовской битве. Воспитал плеяду учеников и последователей. Считается, что он один из первых подвижников – политиков. Ибо не только молился и благословлял на великие дела, но и лично участвовал в политических и гражданских событиях. Скромный монах в залатанной рясе тихим словом покорял и усмирял самых воинственных, самых влиятельных людей своего времени.
Преподобный Сергий жил во времена монголо-татарского ига. Однажды святому сообщили о том, что собираются ратные всех сословий под знамёна великого князя московского Дмитрия Ивановича на битву с ненавистным Мамаем. Но, как бы ни была дорога каждая минута перед битвой, князь сначала отправился в Свято-Троицкий монастырь. Вышел Сергий навстречу Дмитрию, воеводам и склонился перед ними в глубоком поклоне, а потом благословил князя Дмитрия на битву с Мамаем. Сергий предсказал победу русскому войску. Так и произошло!
Но не всё так просто. 1385 год, несмотря на победу в Куликовской битве на Руси неспокойно. По разные стороны кровавого стояния – два княжества. Московское и Рязанское. Два князя. Великий князь Московский Дмитрий Иванович Донской и князь Олег Иванович Рязанский. Два единоверца. Два соплеменника. Два ближайших соседа (может, слово “ближайший” здесь ключевое?). Два представления, как жить и каким быть государству. Один народ. Одна вера. Одна общая вражда. Сейчас уже сложно докопаться до корней раздора, слишком велико нагромождение последующих кровавых разборок, да и междоусобицы на Руси тогда были делом обычным. Но к 1385 году Москва, “некогда скромная, честная кротостью, – по образному выражению Бориса Зайцева, – уже катилась в истории как снежный ком, росла, наматывая на себя соседей”. Рязань не наматывалась. Рязань с Москвой воевала. Да ещё как! Пользуясь ослаблением Москвы после нашествия Тохтамыша, рязанцы захватили Коломну, разграбив ее, а потом перебили москвичей под Пересвитском (сейчас Луховицкий район). Дмитрий Донской, терпя поражения и от орды, и от соседа, решает послать в Рязань послов с выкупом за пленных и просьбой о мире. Послы возвращаются ни с чем, спасибо, что живые! И тогда Дмитрий Донской обращается за помощью к тому, в ком он находил опору перед Куликовской битвой. К настоятелю монастыря Сергию Радонежскому. И старец идет. Причем в прямом смысле слова. Пешком. “Семидесятилетними ногами по грязям и бездорожью русской осени, верст двести!” – пораженно восклицает биограф святого Борис Зайцев.
Деталь номер один: князь Дмитрий Донской молит Сергия Радонежского стать миротворцем с лета, но святой медлит пару месяцев – до Рождественского поста. Хотя ясно, что летом дорога легче, зато в пост сердца открыты для покаяния, а значит, и для принятия Божьей воли.
Деталь номер два: старец из Радонежа не берет с собой в столь важное посольство дорогих подарков, вообще ничего не берет. Всегда в одной залатанной одежде черноризца, он уже многие десятилетия свободен – от вещей и ценностей нашего мира. Он давно уже живет ценностями евангельской любви: смирение перед Божьей волей; способность видеть свои грехи, каяться в них и усмирять в первую очередь свои страсти; дар, видя грехи чужие, милосердно их прощать, “объемля” (обнимая, обмывая) грешника своей любовью. Это уже создавало основу для диалога.
Деталь номер три: отправляется святой в долгий путь лесами, по вражеской земле абсолютно бесстрашно, и даже не стоит гадать, какие опасности могли подстерегать здесь старца. Но, по-видимому, святой ощущает себя защищенным некой великой силой, уповает на нее, причастен к ней. Кстати, именно способность нашего монашества быть носителем этой величайшей духовной силы (верующие называют ее благодатью) у монахов тибетских веками вызывает неподдельное восхищение (“РГ-Неделя” N 7379, 2017 год).
Мы не знаем точных слов, сказанных святым рязанскому князю Олегу. Летопись сообщает: “Преподобный игумен Сергий, старец чудный, тихими и кроткими словесы… беседовал с ним (князем Олегом) о пользе душевной и о мире, и о любви. Князь же великий Олег преложи свирепство свое на кротость и утишись, и укротись, и умились вельми душою, устыде бо столь свята мужа, и взял с Великим Князем Дмитрием Иванычем вечный мир и любовь в род и род”.
Уговаривать воинственных русских князей признать первенство Москвы Сергию Радонежскому приходилось не раз, и всегда это была мирная дипломатия. Только однажды святой Сергий прибегнул к наказанию. Но к какому! 1365 год, князь Борис Константинович Суздальский захватил у своего старшего брата Димитрия Нижний Новгород. Димитрий Константинович, признавая главенство Московского князя Дмитрия Донского, жалуется ему на агрессию брата. Москве, конечно, не нравится самоволие Бориса Суздальского, и чтобы предотвратить очередное кровопролитие, к князю Борису в Нижний посылают Сергия Радонежского. Но Борис несговорчив. И тогда в наказание Сергий Радонежский “затворяет все церкви в Нижнем Новгороде”, а Дмитрий Донской выдвигает на Нижний войско. Двойной удар. Подействовало. Борис просит мира и, признав верховенство князя Дмитрия Донского, став союзником Москвы, со старшим братом больше не ссорится.
Сергия Радонежского считают представителем русского православия, святым, который творил чудеса при жизни и после смерти. Его мощи находятся в Троице-Сергиевой лавре.
